Это больше чем предательство это ошибка

Как политика Жозефа Фуше считают примерным учеником флорентийского секретаря Никколо Макиавелли, отличившимся отсутствием щепетильности, редким хладнокровием, презрением к чужим жизням и склонностью к терроризму. Он был старшим сыном в семье, но не мог продолжать дело отца из-за слабого здоровья и, окончив монастырскую школу в городе Нанте, четыре года учился в семинарии Парижа. Получив духовное образование, Жозеф устроился преподавать физику и математику в коллеже.

Он подружился с адвокатом Максимилианом Робеспьером, и эта дружба определила судьбу каждого из них. Старший сын моряка Фуше был азартен, крайне честолюбив, придерживаясь в поступках правила «Сильный всегда прав». Он приветствовал штурм Бастилии 14 июля 1789 года, ссудил своему другу деньги на новый костюм и билет для поездки в Версаль, чтобы тот смог участвовать в разработке проекта государственного устройства Франции.

«Неподкупный» не забыл про своего товарища, и в 1792 году Фуше избрали депутатом Конвента. Там он сначала примкнул к жирондистам, но затем перешёл к якобинцам, убедившись в их силе, и выступил с гневной обличительной речью, требуя казни Людовика XVI без права апелляции. Впоследствии Фуше не раз жалел, что так неосторожно призывал с трибуны к беспощадному террору.

Якобинцы оценили рвение радикала из Нанта и назначили его проконсулом родной провинции. Там Фуше, получивший духовное образование, проявил себя как ярый атеист, обличая церковную власть и отрицая существование бога. Вместо крестов он требовал ставить на могилах плиты с надписью: «Смерть — это вечный сон». Спектакли атеизма проходили без гильотин, но в октябре 1793 года его послали усмирять Лион после роялистского восстания, и здесь он проявил себя как беспощадный палач-террорист, расстреливая горожан из пушек картечью: «Правда всегда на стороне сильного».

После кровавого террора в Лионе Фуше вернулся в Париж и был избран председателем клуба якобинцев. Поняв, что народ стал осуждать казни на гильотине и настроения изменились, Фуше выступил с речью, обличая своего «неподкупного» друга. Максимилиан Робеспьер, возмущённый предательством, добился удаления Жозефа из клуба якобинцев и собирался предпринять против него суровые меры.

В момент смертельной опасности Фуше проявляет редкое хладнокровие: он обходит ночью членов Конвента и организует переворот, подговорив умеренных избавиться от радикалов. Ужас гильотины всех объединяет, и Баррас, Фрерон, Вадье, Тальен, а также Коло д’Эрбуа, усмирявший вместе с Фуше Лион, становятся во главе заговора, лишают Робеспьера слова и сажают в тюрьму, но его освобождают по требованию парижан и делегатов Коммуны. Якобинцы решили использовать силу для подавления мятежа, но заговорщики хорошо подготовились, и два вооружённых отряда Барраса расправились с «неподкупным» и его сторонниками.

Фуше после 9 термидора припоминают кровавый террор в Лионе, подвергают аресту, но освобождают по общей амнистии. Палача Лиона находит Баррас, один из организаторов переворота, и бывший «радикальный революционер» становится доверенным лицом банкиров, решая за проценты любые вопросы в Директории. Его назначают министром полиции, и на этой должности проявляются дремавшие доселе его способности: оперативность, страсть к интригам, поразительная изворотливость.

Жозеф Фуше закрыл Якобинский клуб, где собирались недовольные Директорией парижане, и организовал в своём ведомстве секретный отдел по сбору информации: кто из чиновников получал взятки, в каком размере, кто был опасен в борьбе за власть, у кого какие проявились слабости. Фуше вовремя заметил, что военные готовы сменить либералов и завербовал в свои платные агенты жену Наполеона Жозефину. Усмиритель Лиона помогал совершить переворот 18 брюмера 1799 года, но на всякий случай заготовил документ о подавлении мятежа — он никогда не забывал, что правда находится на стороне сильнейшего.

В правительстве Наполеона Жозеф руководит полицейским ведомством и создаёт многоуровневую шпионскую сеть. Чтобы избавиться от влиятельного министра, Наполеон упразднил само ведомство и наградил Фуше так, что тот стал одним из самых богатых и крупных землевладельцев Франции. Его назначают сенатором, но он всё так же в курсе всех событий. Когда усмиритель Лиона узнал, что министр иностранных дел Талейран посоветовал Наполеону расправиться с герцогом д’Энгиенским, то дал жёсткую оценку его действиям: «Это больше, чем преступление, это политическая ошибка».

Крылатая фраза стала известна Наполеону, и он, не желая больше ошибаться, восстанавливает министерство полиции. Фуше присягает на верность императору, мечтающему о мировом господстве, сознавая обречённость его курса, и начинает готовить заговор. Наполеон даровал Фуше титул — теперь он герцог Отрантский, но, узнав, что министр полиции вступил в борьбу за власть, объявил ему, что больше в его услугах не нуждается.

Усмиритель Лиона станет свидетелем крушения империи Наполеона и будет с радостью встречать Бурбонов, но, узнав, что Наполеон сбежал с острова Эльба, опять переметнётся на его сторону и дождётся прибытия Бонапарта в Париж. Сто дней герцог Отрантский будет фактически управлять страной, после Ватерлоо примет отречение Наполеона, организует второе восхождение на трон короля, но Людовик XVIII на этот раз откажется от услуг человека, выступавшего за казнь его брата, и сделает изгнанником.

Жизнь «профессионального предателя», беспринципного карьериста, который был брошен друзьями и молодой женой, сбежавшей с любовником, закончится в Триесте в 1820 году.

Крылатая фраза пережила своего автора и всё так же популярна среди политических деятелей, поклонников культа силы, считающих, что «политическая ошибка хуже, чем преступление».

Источник

Шарль Мори́с де Талейра́н-Периго́р (фр. Charles Maurice de Talleyrand-Périgord, 1754—1838) — французский политик и дипломат, занимавший пост министра иностранных дел при трёх режимах, начиная с Директории и кончая правительством Луи-Филиппа. Известный мастер политической интриги. Eпископ Отёнский (с 2 ноября 1788 по 13 апреля 1791). Имя «Талейран» стало едва ли не нарицательным для обозначения хитрости, ловкости и беспринципности.

Цитаты[править]

	Кто не жил в годы, смежные с 1789 годом, не знает, что такое радость жизни.
	Qui n’a pas vécu dans les années voisines de 1789 ne sait pas ce que c’est que le plaisir de vivre^[1].

Целые народы пришли бы в ужас, если бы узнали, какие мелкие люди властвуют над ними.
Это не просто (больше чем) преступление. Это — ошибка! (Существует точка зрения, что данная фраза принадлежит Буле де ля Мерту, председателю Законодательной комиссии, разработавшей знаменитый Гражданский кодекс Наполеона)
Язык дан человеку, чтобы скрывать свои мысли.
Слова — это шпаги.
В политике то, во что люди верят, важнее того, что является правдой.
Предательство — это вопрос даты. Вовремя предать — это значит предвидеть.
В политике нет убеждений, есть обстоятельства.
Нет более аристократического чувства, чем недоверие.
Одни горы рождают мышей, а другие — вулканы.
Искусство расставить нужных людей в нужных местах — начало науки управления, но найти места для недовольных трудней всего.
Военным мы называем все, что не считаем гражданским.
Финансисты добиваются успеха в своих делах тогда, когда Государство не справляется со своими.
Лучший помощник дипломата — это его повар.
Надо полюбить гениальную женщину, чтобы понять, какое счастье любить дуру.
Пускать вперед женщин!
Женщины иногда прощают тех, кто злоупотребляет возможностью, но никогда — тех, кто ей не пользуется.
Некоторые должности похожи на крутые скалы: на них могут взобраться лишь орлы и пресмыкающиеся.
Кофе должен быть горяч, как пекло, черен, как дьявол, чист, как ангел и сладок, как любовь.
Штыки хороши всем, кроме одного — на них нельзя сидеть.
Ум нужен для всего, но сам он не ведет ни к чему.
Ложь такая прекрасная вещь, что не стоит ей злоупотреблять.
Верить можно только тем, кто верит в себя.
Законы можно насиловать, они не кричат.
Я прощаю людей, которые не придерживаются моего мнения, но не прощаю тех, кто не придерживается своего собственного.
Валяйтесь у них в ногах… но никогда не будьте в их руках.
Единственное вложение, которое ничего не стоит, но приносит большой доход — это лесть.
Лучший способ сбросить правительство — это войти в него.
Кабинет, пользующийся поддержкой — это кабинет, который вот-вот падет.
Главное — не быть бедным.
В Англии есть всего два соуса и триста конфессий. Во Франции, напротив, — всего две конфессии и триста соусов.
Если хочешь вести людей на смерть, скажи им, что ведешь их к славе.
Верить в судьбу, значит не верить в себя.
Брак — такая чудесная вещь, что нужно думать о ней всю жизнь.
Женщины, говоря отвлеченно, имеют равные с нами права, но в их интересах не пользоваться этими правами.
Есть оружие пострашнее клеветы: оружие это — истина.
Если вы хотите основать новую религию, дайте себя распять и на третий день воскресните.
Убийство — способ низложения с престола, применяемый в России.
Нравы народа в периоды смуты часто бывают дурны, но мораль толпы строга, даже когда толпа эта обладает всеми пороками.
Бойтесь первого движения души, потому что оно, обыкновенно, самое благородное.
Война — слишком серьёзное дело, чтобы доверять её военным.
Глупая жена не может компрометировать умного мужа — компрометировать может только такая, которую считают умной.
Поменьше рвения, чёрт побери.
Длинная речь также не подвигает дела, как длинное платье не помогает ходьбе.
Если вы хотите возвыситься, наживите себе врагов.
Народ стоит своего правителя.
Если в 18 лет ты не радикал, то ты подлец, а если в 40 не консерватор — ты дурак.

Ошибочно приписываемые[править]

Политика — это всего лишь способ возбуждать народ таким образом, чтобы суметь его использовать.

Цитаты о Талейране[править]

	Вдруг дверь открывается: молча входит Порок, опирающийся на Преступление, — господин Талейран, поддерживаемый господином Фуше.
	— Франсуа Рене де Шатобриан

Никогда это сердце не испытывало жара благородного деяния, никогда честная мысль не проходила чрез эту трудолюбивую голову; этот человек — исключение в природе, он — такая редкостная чудовищность, что род человеческий, презирая его, все-таки созерцал его с глупым восхищением.

— Жорж Санд

	Этот человек, игравший в своей жизни столько ролей, умел при случае сыграть и роль честного человека.
	— Антонен Дебидур

	Талейран оттого так богат, что он всегда продавал всех тех, кто его покупал.
	— французская пресса времен реставрации Бурбонов

В предобеденный час кто-то засиделся долго у Талейрана, вероятно в надежде, что хозяин пригласит его с собой отобедать. Наконец, Талейран позвонил и вошедшему дворецкому сказал: «Когда господин (называя его по имени) уйдет, подавать тотчас обедать».

— П. А. Вяземский, «Старая записная книжка»

Источники[править]

↑ M. Guizot Mémoires pour servir a l’histoire de mon temps. — Paris: 1858 Т. 1. — С. 6.

Тарле Е. В. Талейран — М. : Издательство Юрайт, 2018. — (Серия : Антология мысли). — ISBN 978-5-534-04844-5

Источник

Это больше, чем преступление: это ошибка

Это больше, чем преступление: это ошибка: С французского: С’est plus qu’un crime, c’est unefaute.

Ошибочно приписывается министру иностранных дел Франции Та-лейрану, или министру полиции Фуше, которые якобы так прокомментировали казнь герцога Энгиенского, совершенную по приказу Наполеона I.

Фраза действительно сказана по поводу этого события и именно в осуждение Наполеона, но она принадлежит Буле де ля Мерту, председателю Законодательной комиссии, разработавшей знаменитый Гражданский кодекс Наполеона.

Талейран не мог сказать эти слова уже потому, что именно он убедил Наполеона в необходимости этой казни, чем французский император впоследствии его неоднократно и попрекал.

Существует другая версия фразы: Это хуже преступления: это ошибка.

Смотреть что такое «Это больше, чем преступление: это ошибка» в других словарях:

Ошибка — ■ «Это больше, чем преступление, это ошибка» (Талейран). ■ «Вам уже не придётся больше совершать ошибки» (Тьер). Обе эти фразы должны произноситься с чувством … Лексикон прописных истин
Гинзбург, Виталий Лазаревич — В Википедии есть статьи о других людях с такой фамилией, см. Гинзбург. Виталий Лазаревич Гинзбург … Википедия
Виталий Гинзбург — Виталий Лазаревич Гинзбург Советский и российский физик теоретик, академик РАН Дата рождения: 4 октября 1916(19161004) Место рождения … Википедия
Виталий Лазаревич Гинзбург — Советский и российский физик теоретик, академик РАН Дата рождения: 4 октября 1916(19161004) Место рождения … Википедия
ШУЛЬГИН Василий Витальевич — (1.01.1878 2[15].02.1976), публицист, политический и общественный деятель, депутат II–IV Государственных Дум, активный участник право монархического движения, в дальнейшем один из лидеров Всероссийского Национального Союза (ВНС). Родился в семье… … Черная сотня. Историческая энциклопедия 1900–1917
Ахматов, Магамед Вахидович — Магамед Вахидович Ахматов Дата рождения: 21 января 1975(1975 01 21) (37 лет) Место рождения: Владимир, СССР Гражданство … Википедия
c’est plus qu’un crime, c’est une faute — фр. (се плю кён крим, сетюн фот) «Это больше, чем преступление, это ошибка» сказал министр полиции Фуше (по другим источникам Талейран), узнав, что консул Бонапарт казнил герцога Энгиенского. Толковый словарь иностранных слов Л. П. Крысина. М:… … Словарь иностранных слов русского языка
Пушкин, Александр Сергеевич — — родился 26 мая 1799 г. в Москве, на Немецкой улице в доме Скворцова; умер 29 января 1837 г. в Петербурге. Со стороны отца Пушкин принадлежал к старинному дворянскому роду, происходившему, по сказанию родословных, от выходца «из… … Большая биографическая энциклопедия
Оскар Уайльд — (1854 1900 гг.) писатель Актер вот критик драмы. Музыкальный критик это певец, или скрипач, или флейтист. Америку много раз открывали до Колумба, но никому об этом не рассказывали. Англичане обладают волшебным даром превращать вино в воду. Атеизм … Сводная энциклопедия афоризмов
Федеральный суд США — (USA Federal judiciary) Федеральный суд США это орган судебной власти США федерального уровня, созданный правительством для разрешения споров федерального уровня Федеральный суд США: федеральная судебная система США, кем назначаются судьи… … Энциклопедия инвестора

Источник

Хуже, чем преступление

В феврале 1804 года в Париже был раскрыт монархический заговор против Первого консула Наполеона Бонапарта. Арестованные заговорщики сообщили, что во Францию должен прибыть кто-то из принцев – членов королевской семьи. 7 марта Наполеон получил известие, что у самой границы Франции, в герцогстве Баденском, находится младший отпрыск дома Бурбонов – 32-летний Луи Антуан де Бурбон-Конде, герцог Энгиенский.

В ночь с 14 на 15 марта французские драгуны вторглись на территорию нейтрального герцогства Баденского, захватили герцога Энгиенского и доставили в Венсенский замок под Парижем. Уже 20 марта он был приговорен военным судом к смерти, а на другой день расстрелян и зарыт во рву Венсенского замка. Между тем его полная непричастность к заговору была очевидна.

Это событие имело огромный политический резонанс. Оно не только стало одним из поводов формирования третьей монархической коалиции против Франции, но и легло несмываемым пятном на репутации Бонапарта. Тогда-то и появилась знаменитая фраза: «Это хуже, чем преступление, – это ошибка».

Впрочем, первоначальной была форма: «Это больше, чем преступление…» («C’est рlus qu’un crime…») И лишь потом появилось: «Это хуже, чем преступление…» («C’est pire qu’un crime…»)

Самое раннее известное мне цитирование этой фразы относится к 1814 году. В предисловии ко II изданию своей книги «О французском государстве под властью Наполеона Бонапарта» Луи Андре Пишон писал:

«Это больше, чем преступление, это ошибка», – сказал один из самых преданных прислужников тирании, когда совершилось убийство герцога Энгиенского.

Заметим, что в момент убийства герцога Пишон находился в США в качестве французского посла; в Париж он вернулся осенью 1804 года.

Сам Наполеон считал, что это слова министра полиции Жозефа Фуше или приписанные Фуше. Об этом он говорил своему секретарю Лас Казесу на о-ве Св. Елены в апреле 1816 года.

В посмертно изданных «Мемуарах» Фуше (1822) фраза также приписана ему. Это, впрочем, мало о чем говорит, поскольку мемуары эти – неподлинные; в тогдашней Франции производство подложных мемуаров было настоящим промыслом.

Другая, и гораздо более ранняя версия слов Фуше приведена в «Тайной истории правительства Бонапарта» (1810) англо-французского публициста Льюиса Голдсмита:

Убийство герцога Энгиенского вызвало сильное негодование во всех классах народа. Фуше при мне говорил:

– Это был напрасный пушечный выстрел.

Голдсмит – весьма осведомленный, однако не беспристрастный свидетель; долгое время он сотрудничал с Наполеоном и выполнял его секретные дипломатические поручения, но в 1809 году вернулся в Англию, где развернул ожесточенную антинаполеоновскую пропаганду.

Нередко знаменитая фраза приписывалась министру иностранных дел Талейрану. Талейран (вместе с Фуше) поддержал план похищения герцога Энгиенского, но, вероятно, не ожидал, что Бонапарт сразу же его расстреляет.

В эссе Шарля Сент-Бёва «Господин Талейран» (1869) рассказывалось, что друзья предложили Талейрану подать в отставку в знак протеста; он, однако, ответил:

– Если, как вы говорите, Бонапарт и виновен в преступлении, это еще не причина, чтобы мне оказаться виновным в глупости.

Фраза совершенно в духе Талейрана, даже если она сочинена Сент-Бёвом.

В том же эссе Сент-Бёв назвал автором фразы о «преступлении и ошибке» Антуана Буле де ла Мерта (1761–1840) – юриста, который при Наполеоне был членом Государственного совета. Эти слова будто бы слышал «из собственных уст» Фуше аудитор Государственного совета Жан Франсуа Дудон (1778–1857). Однако сам Сент-Бёв услышал эту историю не от Дидона, так что достоверность ее сомнительна.

Прожив на Св. Елене два года, Наполеон признал справедливость изречения о преступлении и ошибке. Прочитав приписанные ему слова «Я не совершал преступлений», он сказал:

– Я совершал нечто худшее – я совершал ошибки! (по записи генерала Гаспара Гурго от 28 мая 1817 г.).

В изгнании экс-император только и говорил, что о случайностях и ошибках, которые помешали ему создать мировую империю. Но в перечне этих ошибок расстрел герцога Энгиенского не значился. В своем завещании Наполеон взял на себя всю ответственность за это дело:

«Я велел арестовать и предать суду герцога Энгиенского; этого требовали интересы и безопасность французского народа».

Вопрос о виновности герцога здесь обойден; в сущности, Наполеон – уже на краю могилы – заявлял: «Это, возможно, было преступлением, но не ошибкой».

Человек есть то, что он читает

Ныне это изречение обычно приписывается Иосифу Бродскому – и в русской, и в иноязычной литературе. Бродский привел его в своем англоязычном эссе, посвященном англо-американскому поэту Уистену Хью Одену («Поклониться тени», 1983).

Бродский, однако, не был первым. Можно вспомнить, например, высказывание философа-эмигранта Ивана Ильина:

По чтению можно узнавать и определять человека. Ибо каждый из нас есть то, что он читает; и каждый человек есть то, как он читает; и все мы становимся незаметно тем, что мы вычитываем из прочтенного, – как бы букетом собранных нами в чтении цветов»

(«О чтении», 1958)

Однако история этой мысли гораздо старше. Изречение «Человек есть то, что он читает» («Der Mensch ist, was er liest») существовало в Германии уже в 1870-е годы. Оно перефразирует высказывание «Человек есть то, что он ест» («Der Mensch ist, was er isst»), появившееся в рецензии Людвига Фейербаха на книгу Якоба Молешотта «Учение о питании» (1850).

Французский вариант этой сентенции – «Скажи мне, что ты читаешь, и я скажу тебе, кто ты» – появился на полвека раньше, в эссе Этьена де Жу «Дом на улице Арси» (1813). Франсуа Мориак по этому поводу заметил:

Изречение «Скажи мне, что ты читаешь, и я скажу тебе, кто ты» справедливо, но еще лучше я узнал бы тебя, если бы ты сказал мне, что ты перечитываешь.

(«Мемуары внутренней жизни», 1959)

Неожиданную трактовку этой мудрости предложил Илья Ильф в своих «Записных книжках»: «Скажи мне, что ты читаешь, и я скажу тебе, у кого ты украл эту книгу».

Ранняя формулировка мысли «Человек есть то, что он читает» содержалась в книге британца Уильяма Лоу «Христианское совершенство» (1726):

Говорят, что человека можно узнать по людям, с которыми он водится; но, конечно, еще лучше можно узнать человека по книгам, с которыми он беседует.

Страстная книгочейка Марина Цветаева остерегала: «Каждая книга – кража у собственной жизни. Чем больше читаешь, тем меньше умеешь и хочешь жить сам» (из дневников).

Ей возражает американский эссеист Логан Пирсолл Смит: «Я слышал, что жизнь – неплохая штука, но я предпочитаю чтение» («Запоздалые мысли», 1931).

Св. Иероним, переводчик Библии, восклицал: «О, если б я имел книги всех авторов, дабы косность ума вознаграждалась прилежанием в чтении!» («Письма», 83).

Иного мнения был польский романист Казимеж Пшерва-Тетмайер: «Разумный писатель никого не читает. Читать тех, кто пишет хуже него, нет смысла. Читать тех, кто пишет лучше, – только расстраиваться».

Что писатели не слишком любят читать, было известно и раньше. Фразу: «Я не читаю книг – я их пишу» – мы находим в лондонском юмористическом журнале «Панч» от 11 мая 1878 года. А в середине XX века появился афоризм Эмиля Кроткого: «Ничего не читал. Он был не читатель, а писатель». Отсюда, возможно, и родилось знаменитое «Чукча не читатель, чукча писатель».

Но только ли писатели ничего не читают?

В 1979 году в печати появился «закон Лема»:

1. Никто ничего не читает.

2. Если читает – не понимает.

3. Если читает и понимает – забывает.

(Интервью Станислава Лема в варшавском еженедельнике «И.т.д.».)

В несколько другой форме этот закон приведен в псевдорецензии Лема «Одна минута человечества» (1983): «Никто ничего не читает; если читает, ничего не понимает; если понимает, немедленно забывает». Именно так он обычно и цитируется.

В «Письмах незнакомке» Андре Моруа (1956) приведено очень близкое по форме изречение, приписываемое актрисе Симоне Синьоре: «Публика не слушает; а если слушает, то не слышит; если же слышит, то не понимает».

Это сходство не случайно. Прообраз обоих высказываний – знаменитое в истории философии утверждение греческого софиста Горгия (IV в. до н. э.): «Ничто не существует; (…) если и существует, то оно не познаваемо (…); если оно и познаваемо, то (…) непередаваемо» (перевод А. Лосева).

С «законом Лема» перекликаются законы, сформулированные в эссе американского критика Эдмунда Уилсона «Утроенные мыслители» (1938):

1. Никто не читает ту книгу, которую написал автор, и никто не может прочесть дважды ту же самую книгу.

2. Если двое читают одну книгу, это не одна и та же книга.

Жалобы на то, что никто ничего не читает, появились давно. Английский писатель Сэмюэл Джонсон уже в 1783 году заметил: «Люди, вообще говоря, не слишком охотно читают книги, если у них есть какое-нибудь другое развлечение» (в беседе с Джеймсом Босуэллом).

Век спустя о том же говорил Оскар Уайльд: «В прежнее время книги писали писатели, а читали читатели. Теперь книги пишут читатели и не читает никто» («Несколько максим для наставления чересчур образованных», 1894). Если это не предвидение эры Интернета, то что это?

В нашей культуре чтение – причем чтение «высокой» литературы – долгое время было занятием высшего сорта, чуть ли не таинством. Можно без особой натяжки сказать, что человек не читающий считался у нас не вполне человеком.

Теперь нечитающих едва ли не больше, чем читающих. Говоря словами афориста Аркадия Давидовича, «писатель пописывает, читатель посматривает телевизор». Или раскладывает пасьянсы в планшетнике, сидит в фейсбуке, говорит по мобильнику. Да и читающие читают вовсе не то, что хотелось бы Ильину или Бродскому.

И тут уже ничего не попишешь.

http://flibustahezeous3.onion/b/541330/read#t170

Источник

Больше, чем предательство: ошибка

Совершила ли Анна предательство? Казалось, именно в этом уличали ее собственные признания: она подтвердила, что не просто в разгар войны переписывалась с врагами королевства, а еще предупредила испанскую корону о дипломатических виражах Франции в отношении Лотарингии и Англии, которые до сих пор состояли в союзе с Мадридом. Впрочем, она не выдала ни одной секретной стратегии, которые готовили для наступления королевских армий, ничего не говорила о том, есть ли у Франции материальные ресурсы для продолжения войны или наоборот.

«Вздор!», – писал главный испанский министр Оливарес, когда посол Франции в Мадриде заговорил о корреспонденции с Анной Австрийской. Испания располагала, признал он, сетью осведомителей, которая работала достаточно успешно, чтобы иметь возможность не привлекать сестру Филиппа IV. Компрометировать королеву, рисковать ее разоблачением, потенциальным осуждением и разводом, казалось нелепым, учитывая, какие скромные результаты сулило такое предприятие. Король Испании не настолько слаб или жесток, чтобы ставить сестру в неприятное положение. Впрочем, как все знали, власть во Франции принадлежала только королю и кардиналу, Анна же не играла никакой роли, ей не доверяли. Никогда, полагал Оливарес, Испания не стала бы искать конфиденциальные сведения, пользуясь посредничеством французской королевы.

Отрицая любое участие Анны Австрийской, испанский министр играл положенную ему роль. Никому не запрещалось думать, что Мадрид не придавал особого значения посланиям из Валь-де-Грас, поскольку те были совершенно безобидны. Действительно ли Анна, когда сообщала о своих страхах в связи со сближением с Англией или военной оккупацией Лотарингии, рассказывала засекреченные дипломатические и военные сведения? Она больше опасалась, чтобы не были разрушены курьерские линии, проходившие через английское посольство в Брюсселе, при помощи которых она общалась с герцогиней де Шеврёз в Нанси.

Шпионка из Анны Австрийской была никакая. Она не была виновна в сотрудничестве с врагами. Сведения, которые она сообщила, совершенно ничего не значили. Королева не участвовала в политических решениях короля и кардинала. Ее глубокая вера, а также верность родине, диктовали ей мнение, открыто выражать которое Анна опасалась: «истинный католик» ввязался в союзы с протестантскими государствами, чтобы воевать против Католического короля. Ошибка Анны Австрийской заключалась в том, что в разгар войны она поделилась своими взглядами с врагами Франции. Королева примыкала к партии католиков, которая политически погибла после «Дня одураченных», но тайные ее сторонники еще существовали. Людовик XIII порвал с ней в 1630 г., но Анна сохранила верность отвергнутому королем идеалу.

Ее письма свидетельствовали, насколько сильно она привязана к родным. И все-таки королева не совершала предательства: ее оплошность состояла в том, что, в противовес политике Людовика, она мечтала о мире и победе католичества над ересью. Если бы шпионы Ришелье не обнаружили ее эпистолярных экзерсисов, она, возможно, рисковала бы в один прекрасный день стать опорой для внутренней оппозиции или для Мадрида.

Анну Австрийскую ни разу не допустили к участию в государственных делах наравне с мужем. Она неудачно попыталась выразить недовольство. Анна словно прикрывала собой меч в руках короля. Стоило ей отойти, как меч обнажился против врага.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

Это хуже, чем предательство. Это ошибка

Скандально устраненный с поста председателя Народного совета ДНР Андрей Пургин дал первое с этого момента большое интервью в эфире порталов Накануне.RU и Насправди.
Он рассказал о положении в республике, об обстоятельствах своей
отставки, о том, почему погоня за сиюминутной выгодой опасна уходом со
стратегического пути, и каков этот путь для России и Русского мира,
«лабораторией» по возрождению которого в новом качестве стал Донбасс. Накануне.RU приводит текст беседы.

Вопрос: Мы с вами встречались в мае, вы были,
несмотря на тяжелейшую обстановку, полны оптимизма и планов на будущее.
Теперь — стало лучше или хуже?

Андрей Пургин: Есть положительные сдвиги
организационного характера, улучшилась гуманитарная обстановка,
ситуация с поставками продукции, осуществляются выплаты, тогда как в
мае это было только эпизодически. Но мы вступили в зону турбулентности,
политических рисков, и это более серьезно, чем гуманитарные вопросы,
вопросы обеспечения работы и так далее. Януковича снимали дважды на
пике, и как вы понимаете, вопросы экономики не всегда являются
определяющими. В нашей ситуации тем более — вопросы идеологии,
понимания людей, что происходит — наиболее важны. Сегодня политическая
зона турбулентности, зона рисков намного больше, чем была в мае.

Есть плюсы, и они носят экономический и организационный характер, на
сегодня организационные вопросы — некоторые — решаются, возможно, мы
даже пройдем без особых потерь зиму, есть решение вопросов
энергетического характера, вы знаете, что мы сейчас в вопросе
энергообеспечения остро зависим от Российской Федерации — от поставок
электричества, газа, и эти вопросы относительно решены. Но мы вступили
в зону политических рисков.

Вопрос: Как раз о рисках. Многие не поняли
происходящее 4 сентября в Донецке. Можно ли сказать, что все делалось в
соответствии с законами ДНР?

Андрей Пургин: Конечно же, нет, это откровенный
беспредел, к законам все это не имеет никакого отношения, и все это
действие продолжается — с преследованием людей, близких мне, чуть ли не
вплоть до преследования родственников, сейчас идет продолжение этих
действий, там интенсивно формируется уголовное дело. К законам это не
имеет никакого отношения.

Вопрос: Глава фракции «Донецкой республики» Орлов сказал..

Андрей Пургин: Он не является главой фракции,
никакой из двух. Главой одной является Мальков, главы второй еще нет,
возможно, будет Коваль. Орлов не является главой фракции и депутатом.

Вопрос: Ну так его представили, когда он сказал, что революционные потребности республики выше закона.

Андрей Пургин: Это говорит о том, что власть начала
сильно окукливаться, закрываться, возомнили, что прежде всего должны
обеспечивать какие-то финансовые потоки, видимо, эта задача сейчас и
стоит — обеспечить для элиты финансовые потоки с Украиной, которые
сейчас очень сильно развиваются. Но это и является зоной
турбулентности. Власть закукливается, начинает защищать сама себя,
фактически становится однопартийная система, хотя формально движений
два, но, как вы понимаете, сейчас это одна очень мощная вертикаль —
сплетенная косичка, которая начинает отрываться от народа и жить своей
жизнью в обеспечении псевдоэкономических потребностей республики. И это
один из основных вызовов на сегодняшний день. Власть создает еще один —
государственный народ, и защита его становится первостепенной.

Вопрос: Чем были вызваны столь неожиданные события — когда вы возвращались из Питера — все можно было сделать спокойно?

Андрей Пургин: Это вседозволенность, когда не
строится правовое государство, когда строится государство по
целесообразности, ни в коем случае не революционной, наши революционеры
себя считают элитой, ездят с огромным количеством охраны на
бронированных машинах. Эта вседозволенность сыграла злую шутку, в этой
операции участвовало до 2 с лишним тысяч человек. В данном случае это
эксцесс во многом неожиданный даже для тех, кто это начинал делать. Это
ощущение у власти, что они являются такими богами и могут все. Власть
очень часто сама себя убивает из страха, и это играет с ней злую шутку,
это не первая, не вторая, не третья власть, это миллионный раз в
истории, когда властные структуры начинают отрываться от интересов
людей, и власть становится эдакими придатком людей, и люди ее терпят, и
не более того.

Вопрос: Очень большая волна пошла, что основная
задача медийных фигур — посидеть в сторонке, как выразился один из
известных писателей, посидеть на жердочке, мол, за нас все решат, не
надо нагнетать волну. Ваше отношение к этому?

Андрей Пургин: Я думаю, это ошибка, она состоит в
том, что люди опять начинают отходить от идеи. Самое страшное, что
может случиться, если люди забьют на власть и снова начнут ее
воспринимать как отдельную планету, отдельную касту и необходимое зло,
такой репрессивный аппарат, который висит над людьми. У нас война,
очень тяжелая гуманитарная ситуация, очень много оружия на руках. К
этой ситуации нужно относиться очень осторожно, это возможность
внутренней гражданской войны. Я хочу подчеркнуть, что мои друзья и
соратники не произвели ни одного действия, которое могло быть
истолковано, как попытка вернуть себе пост, в отличие от людей, которые
подняли по тревоге пару тысяч вооруженных до зубов человек. Это может
привести к самому страшному — потере доверия людей, что люди будут
относиться к этому как при Украине — как к шоу, действу, которое мало
влияет на их повседневную жизнь. У людей должно быть понимание, куда мы
движемся, что мы строим, но на сегодня такого понимания все меньше и
меньше.

Вопрос: Вынужден с вами согласиться, потому что
если в мае командиры, солдаты говорили, что готовы и ждут только
приказа, чтобы пойти вперед, и их ничто не остановит, то сейчас
говорят, что не знают, что делать. Второе лицо в государстве говорит,
что строит ДНР. Но в то же время это же лицо ведет минские переговоры и
договаривается об интеграции части Донецкой области в состав Украины —
этой, профашистской. И люди не знают, что делать.

Андрей Пургин: Есть такое выражение — это хуже, чем
предательство — это ошибка. На сегодня совершена большая ошибка, может
быть, не совершена, но мы идем к ней. Ошибка в том, что за какими-то
сиюминутными, финансовыми интересами перемещения угля, перетоков
электричества, зарабатывания денег совершено отступление назад. Мелкие
сиюминутные интересы оказались важнее, чем фундаментальные, глобальные
вещи, которые должны жить десятилетия и поколения. Рискуют душами и
внутренним миром миллионов людей.

Вопрос: В Донецке отдали на откуп другим
идеологическим группам самое важное — идеологию, образование и все
остальное, покусившись на деньги, я правильно понимаю?

Андрей Пургин: Вы эти группы зря называете
идеологическими. Группы, которые заинтересованы в денежных потоках и
прочем и которые воспринимают ресурс не как инструмент для достижения
глобальных идеологических целей, эти группы не могут называться
идеологическим. Идеология финансовой элиты является античеловеченой,
потому что она не заботится о благополучии общества. Финансовая элита,
ее идеал человека — идеальный потребитель, который клонируется, не
имеет семьи, веры, церкви. Эта цель несознательная. Идея воспринимается
многими как ширма, возможность людям запудрить мозги, припорошить
порошком, и такое ощущение есть — что идет уход от глобальных идей, это
серьезная проблема, но, надеюсь, она не фатальна, и есть возможность
вернуться назад .

Вопрос: Возвращаясь к перевороту, я не могу представить, как вы дальше можете продвигать эти идеи.

Андрей Пургин: Я не хочу преувеличивать свои
возможности как технолога, возможно, будут какие-то нестандартные
решения с нашей стороны, горизонтальные связи — это то, в чем ничего не
понимает никакая власть, это то, чем мы занимались долгие годы до
этого, приблизительно в таких же условиях — наружка, прослушка, сейчас
это немного грубее, но последние десять лет мы находимся примерно в
такой же ситуации. Сейчас очень трогательная связь СБУ-шников, которые
называются МГБ, и СБУ-шников, которые действительные СБУ-шники с той
стороны. Некоторые действия даже осуществляются синхронно. Сетевые
горизонтальные структуры позволили совершить Донбассу то, что он
совершил, каким-то образом зацепиться, выиграть не сражение, не войну,
а бой, сделать шаг вперед. Сейчас пауза, но шаг вперед Донбасс сделал,
дал надежду, что мы сможем что-то сделать в будущем. Я не стремлюсь
отвоевывать место во властной вертикали, но я очень надеюсь на то, что
мирное время, возможность вернуться людям и подумать о будущем позволит
создать горизонтальные структуры, которые будут влиять на властные
структуры. Тот, кто будет владеть системным дискурсом, будет оказывать
косвенное влияние на действия власти. И я надеюсь, что у нас это
получится.

На сегодня действительно возникает ощущение, что наше движение
остановлено, это не сброс, не reset, а пауза для решения тактических
вопросов. Попытка финансами заменить идею приведет к потере веры, и это
будет иметь серьезные последствия. Но власть, элиты такие вещи не
оценивают, они считают, что зрелищами можно заменить важные вещи. Но
манипулировать людьми становится все тяжелее.

Вопрос: Я могу сослаться на свой печальный опыт, в
Харькове мы тоже боролись последние 10 лет, все было хорошо ровно до
вооруженного переворота, после этого правила поменялись. Апухтин был
посажен в тюрьму и уже не может ничего, я вынужден был бежать для того,
чтобы говорить. Тогда еще были СБУ-шники, которые предупреждали, что
завтра поступит распоряжение, и ты не выедешь. Вы в Донецке занимаете
ту же позицию, что и Апухтин. В конце концов будет сфабриковано дело.

Андрей Пургин: Это судьба многих революционеров,
понятно, чтоб бесконечно избегать этого нельзя. Все люди, которые
создавали отжатое движение «Донецкая республика», находятся со мной, я
к сегодняшнему движению имело мало отношения, я надеюсь, что мы сможем
сохранить определенное влияние на процессы, хотя они носят
горизонтальный, непрямой характер. Никто от тюрьмы и от сумы не
застрахован — но такая жизнь, каждый выбирает, сохранить ли честь и
достоинство или где-то прогнуться, уступить. В сегодняшней власти
человек пять готовы публично прийти, пожать мне руку. Это выбор,
который делает каждый человек. Мы свой сделали давно и от него
отступать не намерены. Понятно, что политика — это искусство
возможного, но есть черта, которую переступать никогда нельзя. Есть
вещи, в рамках которых мы можем маневрировать, идти в фарватере чьих-то
решений, но есть вещи, которые не дозволены. Это разрешенный цинизм,
который становится просто цинизмом.

Вопрос: Вы долго молчали после освобождения, а потом дали интервью ВВС, Фонтанке…

Андрей Пургин: Кто позвонил и набился на интервью —
тем и дал очень короткие интервью. У меня телефон потух совсем — можно
было выключить, ничего бы не изменилось. Я слабо разбираюсь в
российском медиа-пространстве, от «Фонтанки» корреспондент был какой-то
глупый, бесконечно задавал одни и те же вопросы. Я мало представлял,
что это за издание.

Вопрос: Это не в упрек, вопрос — остальные медиа пытались дозвониться?

Андрей Пургин: Многие брали интервью, которые, впрочем, до сих пор нигде не опубликованы.

(Интервью, взятое заместителем гл.редактора РНЛ Александром Тимофеевым, было опубликовано сразу же. — Прим. Ред.)

Вопрос: Может быть, целесообразно заниматься работой за пределами ДНР?

Андрей Пургин: Нет, не думаю, я не собираюсь
покидать Донецк. Может быть, только по работе в Крым или еще
куда-нибудь. Меня очень интересует Санкт-Петербург, российские
патриотические структуры, которые активно строятся, имеют
горизонтальную структуру, но у них очень мало опыта. Нам есть чем с
ними поделиться, опыт принять их, они, возможно, услышат нас. Эти
поездки возможны, но покидать Донецк я не собираюсь.

Вопрос: Вы упоминали, что ситуация в ДНР позволяет
надеяться, что удастся пережить зиму. Я знакомился с заявлением
Захарченко, который заявил, что разрешена работа ахметовской Топливной
энергетической компании, которая должна поставлять уголь, которого нет
на территории ДНР. А при чем тут ТЭК? Да, это компания, шахты которой
находятся на территории хунты, и которая платит там налоги. Но какая
необходимость разрешать деятельность компании в ДНР, если этот уголь
можно купить и в России?

Андрей Пургин: Не совсем так. У нас перекрестная
поставка угля. Зуевская ТЭС — единственное, чем мы сейчас оперируем.
Старобешево работает на Мариуполь и играет мало роли в обеспечении
энергетической безопасности республики. Донецк потреблял электричество
из Курахово, а в Курахово уголь поставлялся из Красноармейска. Донецкий
уголь сжигался где угодно, только не на Донбассе. Мы потребляли
электроэнергию с Запорожской АЭС. Зуевская ТЭС потребляет угли, которые
у нас не производятся, наши угли нужны на территории западной,
центральной Украины. Нет современных ТЭС, которые являются всеядными и
потребляют все марки угля. Мы отдаем уголь за 50 долларов, а плохой
южноафриканский уголь Украина покупала за 100 долларов, российский
Украина берет по 85. Мы висим такой гирей на РФ, которая поставляет
большое количество электроэнергии, а юг России всегда был довольно
энергодефицитен. Большое количество производств мы не можем даже
запустить, потому что не будет электричества. Но даже эти экономические
хитросплетения не дают повода забирать у людей мечту и возможность
строить то, что мы строили. Мы должны отстоять свою независимость и
направление в сторону России, воссоединения с русским народом, и будем
меняться в ту хорошую сторону, в которую начинает меняться Россия.

Вопрос: Запущены минские переговоры, и есть
вероятность, что они закончатся успешно. В конечном итоге это должно
быть воссоединение Донбасса с Украиной, конечным пунктом будет передача
границы под контроль Киева. Вы видите какие-то предпосылки, чтобы этот
план не сработал? И что тогда ждет ДНР?

Андрей Пургин: 4 числа, когда произошли известные
события, было заявление Дайнеко о том, что ничего страшного, если
граница будет отдана под украинский контроль. Я так же пессимистично,
как вы, не оцениваю это все. Минск — это долгий процесс, и такой
безоговорочной капитуляции не будет. Это все очень сложно, там много
участвует сил, интересы Европы не совсем совпадают с интересами
Америки, интересы Украины не совсем совпадают с интересами Европы и
Америки. Я думаю, что на сегодняшний день есть вероятность подписания
документов и продвижения вперед, но для Украины, как и для нас, как
оказалось, мир становится опаснее войны. Остановка конфликта обнажает
такое количество проблем, как это ни прискорбно говорить, но мы из
одной люльки — Донбасс и Украина, болеем одними болезнями —
выстраивается вертикаль, отрыв от общества, нет социальных лифтов,
отсутствие горизонтальных связей, и создаются препосылки новых
революционных изменений. То, что происходит на Украине, похоже на то,
что происходит у нас. Но это тупик, нет ответа на вопросы, которые
задаются с обеих сторон границ. Контроль за идеологией, финансовыми
потоками и всем остальным будет за тербатами на профашистской Украине,
эти люди заработали денег и будут влиять на политику на местах. Бумажки
можно подписать любые, но они очень мало будут стоить в реальности.
Украина находится фактически в дефолте, который юридически не объявлен,
экономика летит в пропасть, зимой начнутся блэкауты. Экономика
мобилизации была выгодна прежде всего украинской стороне. Если будет
война остановлена, люди с оружием разойдутся по Украине.

Сказать, чем закончатся эти разнонаправленные потуги по Минску,
сложно, да, неясно, зачем подписывать документы с теми людьми, с
которыми вообще ничего не стоит подписывать, и это вызывает неприятие.
Уже было подписано три документа, ни один из них не выполнен ни в одном
пункте. Сегодняшняя власть на Украине не готова выполнять то, что она
подписала. Сменить вектор Украина не собирается — она идет в сторону
титульного украинского нацизма, обслуживания антироссийских интересов
США, это идет в противоречие с документами. На практике борьба за души,
сердца людей может быть проиграна в результате этих манипуляций. Но как
площадка и процесс Минск является ценным приобретением, надеюсь, что не
на десятилетие. Если комплекс мер выполнять пошагово, не начинать с
границы, то по пунктам мы получили бы страну, которая бы была в других
границах, не называлась бы Украина, а Порошенко и Турчинов сидели бы в
тюрьме. Но это невозможно. Между подписанием и имплементацией очень
большая разница.

Вопрос: Возникает ситуация наподобие Брестского
мира в 1918 — тогда понимали, что это не конец войны, а передышка перед
большой схваткой.

Андрей Пургин: Можно воспринимать Минск как
процесс, если его не нумировать, то ничего страшного в Минске не
происходит. Это политические маневры, которые снимают уровень агрессии.
Они нужны любой стране, любым людям, которые ответственны за жизнь
своих граждан. Минск дает надежду, что вопрос будет решен мирным путем.
Но сегодня цугцванг, самый лучший ход — никуда не ходить. Документ
оторван от реальности, его практически невозможно ввести в жизнь.

Вопрос: Как расценивать заявление Порошенко, что
Минск должен быть выполнен к 1 января 2016, или же все заканчивается, и
мы начинаем новую войну? Это шантаж или подготовка путей к отступлению?

Андрей Пургин: Порошенко находится в очень сложной
ситуации, если проследить текстово заявления Порошенко, то есть
заявления для Запада миролюбивые, что выполняется Минск, и это дается в
западных СМИ, но не дается на украинских каналах. На следующий день
делается заявление для внутреннего пользования — то, о чем вы говорите,
что мир сорван, мы будем бороться с Россией без объявления войны, это
для мобилизации населения, чтобы оно терпело прямую власть олигархов.
На Украине уникальная ситуация — финансовая элита напрямую управляет
страной, отказались даже от прокладок представительской демократии. Все
это делается, чтобы держать людей в состоянии мобилизации, оголтелого
патриотизма, накачки, у многих ощущение, что в Донбассе стреляют средь
бела дня, насилуют женщин, идет очень серьезная попытка разорвать в
голове Харьков, Донецк, Одессу, происходит десакрализация народа. Все
эти заявления рассчитаны на внутреннюю публику для накачки людей
агрессией. Я повторял и повторяю: Порошенко — как хороший полицейский,
там есть плохие. Но в целом на Украине нет элит, которые заинтересованы
в завершении конфликта. А заявления Порошенко — политическое
маневрирование, чтобы сохранить лицо и сохраниться как власть.

Вопрос: При заключении Минска-2 была победа в
Дебальцево, и Порошенко был поставлен перед выбором. Сейчас давление на
Киев не идет. Изменения в Конституцию не внесены. Минский протокол
выполняют именно республики. В долгосрочной перспективе все это ведет к
поражению. Наступает разочарование.

Андрей Пургин: Вы озвучили существующую проблему.
Политическое маневрирование есть, и реальная политика должна быть. Но
это [должен быть] один из 10 кусочков мозаики. У нас, к сожалению,
происходит, что имиджевая политика занимает практически все. Мы должны
работать у себя на построение справедливого общества, привлекательного
для Харькова, Запорожья, Одессы и других городов, не пытаться строить
какой-то донецкий народ, хотя из моих уст это звучит очень странно,
считается, что мы такие фанатики Донбасса, которые строят донецкий
народ, но тем не менее строят донецкий субэтнос, принадлежностью к
которому я горжусь, но окукливание и изоляционизм ни к чему хорошему не
ведет, мы одинаковые с Харьковом, Одессой, Запорожьем, это наши люди,
это как матрешка, Донбасс — это маленькая матрешка, мы должны собрать
большую матрешку, стать частью большого Русского мира. Эти вещи отошли
на второй план, люди не понимают, ради чего это все было затеяно.
Конечная цель теряется во мгле и во мраке, потому что политические
манипуляции и экономические локальные интересы стали первостепенными.
Они должны присутствовать, но не должны быть первоплановыми. Должна
быть идеология, построение справедливого общества. Люди не хотят
«Партию регионов» (ПР) в миксе с КПСС и НПО-шниками. Если люди не
получают изменения и остается в повестке реал-политика, то это все
плохо. Рассмотрение Минска под лупой — это диверсия, мы забываем в это
время смотреть, что мы строим, к чему стремимся, есть ли долгосрочные
планы. Определяющие — те вещи, которые волнуют людей. Мы скатываемся в
телевизор, в котором происходит Минск, бодание заявлений для внешнего,
внутреннего пользования. Кучма придумал евроинтеграцию, к ней Украина
стремилась, но никто не объяснял, что это такое. Здесь то же самое.
Очень тяжело объяснить ополченцам, за что воевали, проливали кровь, что
им рассказать своим детям — за что они совершили высший гражданский
подвиг, а эти люди — добровольцы, они не были призваны. Они воевали за
свободу, завоевана или она?

Вопрос: Людям очень важно объяснить, за что они воюют. В ваших планах — построение этой матрицы, я правильно пониманю?

Андрей Пургин: То, чем занималась «Донецкая
республика» 10 лет — это попытки построения сетевой структуры людей,
которые были готовы брать ответственность, предпринимать действия для
изменения ситуации. Задачи сейчас не поменялись — формировать системный
дискурс, положительную повестку дня, а положительная повестка дня — это
и есть по большому счету идеология, это то, что у людей будет внутри и
то, что будет сформировано на поколение. Сейчас этого нет, мы
восстановили старые структуры ПР, туда попали еще грантоедческие
структуры, которые вписались в старые структуры. Это не то, за что
воевали. Нужны нестандартные рецепты, старые не очень хорошо работают.
Пришедшие люди копируют то, что было до этого. Может быть, не со зла,
не имея злого умысла. На сегодня востребованы нестандартные решения.
Как реферндум, что толкало Крым, что до 4 сентября толкало Донбасс.
Есть запрос на целую систему нестандартных решений, использования новых
инструментов. Мы других людей с Марса не завезем, у нас есть люди, и
они могут то, что могут, нельзя сказать, что они плохие — они такие,
какие есть. Но эти навыки устарели. Только нестандартные решения дадут
новый толчок. Референдум — нестандартное решение в той ситуации,
поэтому он взорвал все. Это был массовый гражданский подвиг.

Вопрос: Весь Донбасс голосовал на референдуме, а что теперь ждать тем районам, где теперь укровойска?

Андрей Пургин: Да, есть мнение, что серьезными
военными действиям хотелось бы решить этот вопрос, но на сегодня это
маловероятно. Если мы начнем строить здесь то, что станет
привлекательным для остальных — это всегда пробьет все границы. Если
люди будут этому завидовать, это даст большую перспективу для
воссоединения людей, семей, народов. Мы не должны пытаться построить
донецкий народ, Харьков, Одесса, Запорожье — это наши люди , мы должны
дать пример. Именно потеря веры приводит к тому, что мы плывем по
течению. Болото не взрывается, болото гниет и освобождает место для
тех, кто придут на смену тем, кто сгниет в этом болоте.

Вопрос: Референдумы действительно были нестандартным решением. Но это с неодобрением было встречено Москвой.

Андрей Пургин: Изменения в России я рассматриваю в
положительном ключе, перед российской элитой поставлено условие, что вы
там уберите Путина, а мы с вами договоримся, и это очень опасно. В
Донецке 23 февраля большое количество людей защищали памятник Ленину,
там было много радикальных молодых людей с имперскими повязками и
красными повязками. Люди с красными повязками Ленина охраняли, а с
имперскими охраняли, чтобы, возможно, потом снести его самим. Но они
охраняли его как символ. Никто не имеет права решать за нас, стоять
этому памятнику или нет. Те люди, которые скептически относятся к левым
идеям, реально в большом количестве охраняли Ленина. Россия на
сегодняшний день находится в состоянии перестройки, потому что болеет
весь мир. У нас цивилизационный кризис — не финансовый, не
экономический, это все чепуха. У нас кризис идеи, цивилизации. Мы
далеко шагнули экономически и технически, но социальные институты и
развитие общества деградировало, мы стали менее коллективными, мы стали
обществом потребителей, это шаг назад. Россия тоже находится в стадии
перемен, российский народ и элиты должны решить — готовы ли они
предложить миру цивилизационный проект и предложить выход, или Россия
будет маленькой региональной страной, которая будет плыть в мейнстриме
евроатлантических ценностей. Россия переживала очень много тяжелых
времен, идет мобилизационный процесс, Россия страдает тем, чем страдают
многие страны — когда власть становится отдельной кастой. Но я думаю,
что российское общество меняется, требует перемен от власти, и власть
будет вынуждена меняться. И хочется верить, что она сменится спокойным,
эволюционным путем. Давление Запада, как ни странно, оказывается
помощником для мобилизации российского общества. И российская элита
вынуждена искать помощи и опоры в народе.

[…] В России еще нет консенсуса элит, который позволит выработать
стратегическое направление. Поэтому рулят тактические шаги. Они могут
быть вредны, потому что вываливаются за стратегическое направление.
Именно в Донбассе решается очень много для Русского мира. Именно в этом
месте, там, где год за пять, мы можем найти рецепты, которые будут
востребованы в большой России. Мы являемся лабораторией, в которой
решаются большие вопросы — больше чем мы думаем — отстоит ли Россия
большую русскую идею, если не отстоит, то могут победить очень много
маленьких людей, это взорвет Россию изнутри. Но Россия, возможно, этим
и сильна — просчитать Россию невозможно, почитайте Бисамрка, это
страна, которая напрямую управляется Богом. Но на Бога надейся, а сам
не плошай — мы должны предложить миру что-то свое.

Источник

Это больше чем предательство это ошибка

Цитаты[править]

Ошибочно приписываемые[править]

Цитаты о Талейране[править]

Источники[править]

Это больше, чем преступление: это ошибка

Смотреть что такое «Это больше, чем преступление: это ошибка» в других словарях:

Хуже, чем преступление

Человек есть то, что он читает

Больше, чем предательство: ошибка

Читайте также

Я все больше и больше входил в работу по изучению патологии печени

Предпоследнее предательство

1.3. Предательство Иуды и предательство Филолога

Предательство

Это больше, чем преступление, это ошибка

ПРЕДАТЕЛЬСТВО

Предательство Павсания

Предательство

Предательство

Предательство

На заре XIX века: всё больше и больше артистов

Это хуже, чем предательство. Это ошибка

А вот еще интересные материалы: